«Вихри перемен» - продолжение уже полюбившейся читателям трилогии: «Утерянный рай», «Непуганое поколение», «Благие пожелания», объединенной под общим названием – «Русский крест». В романе прослеживается судьба четырех школьных друзей и их близких, которым выпало быть свидетелями и участниками эпохальных событий, происходивших в нашей стране на стыке двух веков. Впервые мы знакомимся с героями романа в конце 70-х. В книге «Вихри перемен» повзрослевшие, возмужавшие герои вступают вместе со страной в начало 90-х. У каждого из них своя судьба – а вместе – это судьба поколения. В книге есть все атрибуты того времени: путч, развал СССР, коммерциализация государственных предприятий, эмиграция, тотальный дефицит, зарождающаяся олигархия и бандитские разборки. Это было время, когда вихри перемен коснулись каждого.
Купить книги Смотреть видео
-
1 страница
Отрывок из книги Вихри перемен
* * *
…Утро в газете начинается с летучки. Здесь как в школе. Все по звонку. Не успевает Дубравин выскочить из лифта, как раздается треньканье колокольчика. Народ вылетает из кабинетов. И с гиканьем летит по взлетной полосе коридора в секретариат. На “топтушку”. Здесь на большом столе ответственного секретаря раскладываются газетные полосы.
Номер собирается сильный. Идет нешуточная борьба за каждый абзац, за каждую строчку. Все доказывают, что их материал – это святое. То есть вечное и неповторимое. Рыдая, отходит от стола юная девушка-стажер. Её “заметку” сняли. Маститый длинноволосый и носатый обозреватель, вытирая клетчатым платочком обильный пот со лба (следствие вчерашних совместных возлияний с ответсеком)
-
2 страница
ждет окончания “топтушки”. Он еще вчера в застолье договорился о своем эссе. А сегодня просто сидит на стульчике в сторонке. Сторожит. Не покусится ли кто-нибудь на его “нетленку”.
Народ столпился у стола. Идет мозговой штурм. Придумывается название для сообщения о создании государственного комитета по чрезвычайному положению. Все собравшиеся разновозрастные, разнохарактерные журналисты хохмят и посмеиваются.
Дубравин, который еще ничего толком не знает, потихоньку спрашивает стоящего рядом редактора отдела пропаганды вспыльчивого, как порох, Виктора Пеплова:
— Что случилось? Я в деревне был у тещи. Не в курсе?
— Да, блин, какие-то суки объявили в Москве чрезвычайное положение в связи с болезнью Горбачёва!
-
3 страница
— То-то я смотрю на перекрестке у издательства авария с армейскими произошла. Не мог понять, чего они тут делают? В центре города.
Судя по всему, народ не воспринял это самое ГКЧП всерьез.
— Давай назовем ее “Переворот по просьбам трудящихся!” – выдает на гора очередной заголовок самый главный мастер по этой части Равиль Мухутдинов.
— Точно!
— Прямо в яблочко попал! – сыпятся с разных сторон одобрительные возгласы.
Дубравин тоже включается в процесс “топтания”. Начинает интриговать, предлагая ведущей номер Дарье Нуферовой статью собкора из Киргизии о развенчании культа личности местного писателя Чингиза Айтматова, который недавно потряс всех своими манкуртами-аборигенами, потерявшими память…
-
4 страница
Ведущий номера Дарья Нуферова, очкастая интеллигентная дама, возвращается на “топтушку” от главного и сообщает:
— Всё! В связи с ГКЧП номер делаем заново!
Гул разочарования проходит по всей дежурной бригаде:
— У-у-у!
Но Дарья не дает расслабиться. Сразу решительно берет быка за рога:
— Что могут предложить отделы?
-
5 страница
Народ пару минут “чешет репу.” Первой подает голос маленькая, тихая Света Куклина из отдела науки:
— Мы через Чазова попытаемся выяснить, как здоровье Михал Сергеевича!
— Отдел политики, — вступает в диалог Рафик Хусейнов, — соберет все возможные данные на руководителей ГКЧП. Их биографии. Где работали. Политические взгляды…
— Наши репортеры уже выехали во все самые важные точки Москвы, надо посмотреть, что происходит в городе. Где стоит военная техника. Куда идут войска, — рапортует Вадим Хролов.
И остановившийся было редакционный механизм быстро разворачивается в новом направлении и начинает набирать обороты.
-
6 страница
Народ с “топтушки” бросается врассыпную. Этаж зашевелился, забегал, зазвонил.
Пошла писать губерния!
Так проходит полчасика. Откуда-то со стороны улицы начинает нарастать гул. Сначала занятой народ не обращает на него никакого внимания. Но гул приближается и переходит в рев. Все устремляются к окнам. Да так и застывают у них.
По улице, где стоит серое здание издательства, медленно, покачивая стволами вверх-вниз, катится колонна боевой техники. Зеленые бронированные коробки, беспощадно чадя выхлопными газами, скребут по асфальту, оставляя на нем вдавленные металлом гусениц белые полоски.
В этом есть нечто сюрреалистическое, невероятное, выходящее за рамки трезвого понимания.
-
7 страница
— А вот и картина маслом, — пытается пошутить Равиль Мухутдинов. Но осекается, останавливается на этой фразе, увидев враз посеревшие, испуганные лица, на которых читается одна и та же мысль: “Что сейчас будет? Может, через минуту на
этаж взлетят автоматчики. Начнут хватать всех, сгонять в Голубой зал. А там…”
По этажу мимо дверей кабинетов мчится быстроногий репортер Лёха Косулин со словами:
— Телевизор! Телевизор! Включайте!
Все бросаются в кабинеты к телевизорам. Бежит по экранам рябь. Потом появляется заставка.
-
8 страница
Дубравин со своими сотрудниками затихает у себя в отделе корсети. Ждет. Вот, наконец, молодой симпатяга ведущий объявляет о пресс-конференции. Еще несколько минут ожидания. И в президиум выходит, выползает этот самый таинственный коллективный орган – ГКЧП.
Люди как люди! Только страшные своей неизвестностью и затеянным делом. Государственным переворотом.
Лучше бы они не выходили. Лица серые. Сами испуганные от содеянного. Руки трясутся.
-
9 страница
И что это за пресс-конференция?! Что за голоса?! Что за рожи!
Монотонно бубнят свои заявления. И растворяются в небытии. По ту сторону экрана.
А они остаются тут, у телевизора. И в недоумении пялятся на неожиданно начавшийся балет. “Лебединое озеро”.
Призадумались голубчики. Все подавлены увиденным.
— Ты видел, как у них глаза бегают? – наконец спрашивает Дубравина бывший бакинский собкор Лёха Дунелин.
— А руки, руки Янаева? – отвечает Дубравин вопросом на вопрос. – Какие-то они жалкие, эти гкчеписты, напуганные. Ненастоящие. Может, это все ненадолго? Лебединая оперетта какая-то, прости Господи!..
-
10 страница
Но их робкая надежда угасает, когда на этаж поднимается из цеха ответственный секретарь. И всех огорошивает негромким таким заявлением:
— Ребята! Верстальщики сидят, курят. Нашу газету не набирают.
Со всех сторон слышны возмущенные голоса:
— Как не набирают?
— Почему?
— Не имеют права. Охренели, что ли?
— А они говорят, что наша молодежка вообще не выйдет, — подкидывает в топку возмущения дровишки ответсек. – Есть распоряжение комитета по чрезвычайному положению – приостановить выпуск.
-
26.10.2017 | Александр Лапин стал членом РКС
23 октября 2017 года писатель Александр Алексеевич…
-
11.10.2017 | Двухтомник «Русский крест» — новые допечатки
В связи с популярностью романов серии «Русский…
Добавить комментарий
Он появится тут в скоре, после проверки модератора.
Комментарии (0)